А вообще-то это тоже "мишурно-туристическое", только для продвинутых туристов.
"Ощущение прикосновения к чему-то настоящему" такие вещи дают только разве новым русским и сегодняшней молодежи. Одно дело собирать материалы в научных экспедициях в целях изучения истории и культуры, а другое - продавать такие материалы и выпускать их для массового прослушивания для людей поддавшихся новой моде на "фолк" и "ворлд-мюзик" и "этно", а также на игру в возвращение к своим "этническим корням". Эта мода требует самого грубого, "аутентичного", языческого, животного. Нет никакого настоящего интереса или близости ни к содержанию, ни к музыкальным качествам, ни к фону, корням, значению и высотам народного творчества, их заменяет болезненный интерес во-первых, к самому поверхностному и первичному влиянию его формы, во-вторых - к ритуальным, мистическим и первобытно-этническим его составляющим, в-третьих - к его отображению самых мирских, мелких деталей старинной жизни и обихода, и в четвертых - не к его самым возвышенным, чистым формам, а к самым ограниченным, низким его примерам.
Поэтому, парадоксально на первый взгляд, у людей которые совсем не знакомы с народной музыкой и вроде бы развивших к ней интерес, пользуются намного большим спросом не канонические, проверенные временем, высочайшие примеры народной песни в исполнении настоящих, "полнокровных" народных коллективов или исполнителей всю свою жизнь посвятивших изучению и пониманию народного творчества, блюдущих традиции и исполняющих произведения так как они и должны исполнятся, а как раз дворовые, "пиратские", исковерканные, кастрированные вещи которые обычно исполняются людьми вне их оригинального контекста, их не совсем помнящими, не совсем умеющими их исполнять, не совсем понимающие их смысл, и всегда делающими это на заказ. Кроме этого, идет специальная охота не за тем материалом, к которому люди еще имеют какую-то непосредственную связь, который еще относительно свеж, который им еще как-то близок, который они могут передать в относительно правильном виде, а наоборот - к как можно большей эзотерике. Таким образом достигаются начальные цели - исковерканные, странные, несвязанные между собой отрывки создают впечатление чего-то ни на что не похожего, потустороннего, таинственного, не тутошнего, а почти всегда достаточно грубый, надорванный, отсебяточный стиль создает впечатление чего-то первичного, животного, коренного.
Материалы экспедиций в наше время и в нашей культуре имеют определенное научное значение и их собирание имеет научные цели, но отношение к ним в этих рамках очень специфическое, они не берутся как данное, они лишь стартовая точка для изучения. Как, собственно, и отношение к ним простого здравомыслящего человека в случае случайного столкновения с ними совершенно иное нежели тех кто под влиянием моды тащится от них. Предоставление их в первичном виде для широкой публики в качестве обычного музыкального продукта (да еще с подобающими комментариями и зарисовками) это уже совсем другое дело, тем более в нынешней ситуации. Это имеет свою темную подноготную. Такого, например, в Советском Союзе никогда не могло быть. Не последнее значение играет тут разница в статусе народного творчества. Если раньше цель была приблизить людей к нему и привести их к глубокому пониманию силы, актуальности и правды которую оно несет в себе, пытаясь последовательно, серьезно, через избранные, высококачественные и аутентичные произведения показать его во всей его красоте, которая не осталась в прошлом, но может и должна обновляться, то теперь цель - дать людям краткую и ограниченную возможность окунуться как можно в более отдаленный и странный мир, давая им как можно более сильное "неповторимое ощущение прикосновения" к чему-то уже прошедшему, мистическому, диковинному.
|
НАЗАД