А.А. Побожий
Мертвая дорога*
(Из записок инженера-изыскателя) (* Новый мир. 1964. № 8.)
Часть 1
14 июля 1960 года газета «Известия» напечатала заметку под названием «Мертвая дорога»:
«На севере Тюменской области несколько лет назад начали строить железную дорогу Салехард—Игарка. На сотни километров уложили рельсы, построили поселки железнодорожников, железнодорожные станции, мосты. Стройку прекратили из-за ненадобности дороги. Увезли технику, ушли люди... Сотни километров рельсов ржавеют...»
Вот об этом строительстве, как участник его, я хочу рассказать.
От Свердловска до Новосибирска и от степей Казахстана до Ледовитого океана раскинулась на миллионы квадратных километров Западно-Сибирская низменность. Южная часть ее пестреет на карте городами, поселками, деревнями на плодородных полях. К северу от Транссибирской железной дороги — пустынная низменность, покрытая лесами и непроходимыми болотами.
Чем дальше на север, тем реже встречаются поселки. Они ютятся на небольших клочках земли, отвоеванных у природы. А еще дальше, к Полярному кругу, начинается тундра со множеством больших и малых озёр. Широкие реки Надым, Пур и Таз тихо текут на север, сбрасывая воду в Ледовитый океан. Здесь совсем нет полей и дорог. Небольшие фактории и поселки разделены сотнями километров плоского пространства. Кое-где среди тундры стоят чумы ненцев да рядом с ними пасутся стада оленей. Но если смотреть с птичьего полета на эту землю, изрытую, как оспой, торфяными буграми и лишайниками, то увидишь железную дорогу. Она тянется от города Салехарда на восток вдоль Полярного круга к Енисею. Через каждые пятнадцать — двадцать километров разъезды, станции с полуразвалившимися вокзалами и поселками. Во многих местах полотно дороги размыто, провалились насыпи, повисли рельсы. Не бегут по ним поезда, не дымятся ни паровозы, ни поселки — нигде одной живой души. И так одна сотня километров за другой.
За рекой Надым, на четырехсотом километре, рельсовый путь обрывается, и дальше восток стоят одни телеграфные столбы с проводами. За рекой Таз опять лежат рельсы, но потом новый разрыв; а уже от реки Турухан до самого Енисея железная дорога тянется без перерыва. На левом берегу его раскинулись большой полусгоревший пустой поселок, станция, депо. Накренившись, стоят брошенные паровозы, вагоны. За Енисеем, правому его берегу, до самой Игарки та же унылая картина — ржавые рельсы, полуразрушенные дома, покосившиеся семафоры и нигде ни одного человека.
Что же это за дорога, проложенная через самое сердце бесплодной земли? Почему ее нет на карте? Зачем строили ее в этом крае северных сияний, метелей и шестидесятиградусных морозов?
Она брошена и представляет унылую картину запустения среди однообразной суровой природы необжитого северного края. Лежит она в тундре, скованная вечной мерзлотой. Там каждый полуразвалившийся дом, покосившийся мост, ржавые рельсы, сгнившие шпалы — безмолвные свидетели забытого и незабываемого.
Стоя у географической карты, я много раз ловил себя на том, что мой взгляд невольно поднимался вверх — туда, к Полярному кругу, где пролегла эта мертвая дорога...
Дальше сканить нет сил :) - журнал с клееным переплётом :(
|